Текущее

Замочил в ванной череп. Как отмокнет, извлечём остатки мозга и поставим вывариваться. Всё-таки хорошо, что живёт Достик не в коммуналке.

Кстати, по подсказке  хитроум подкрутил где надо смеситель, и подтекать перестало. Вот что крест животворящий делает.

Upd. Проварил, поместив объект в холодную солёную воду и поставив бак на плиту, четыре часа, снимая жирную пену и доливая воду так, чтобы закрывала с верхом. Никаких химикатов, кроме поваренной соли. Затем выключил и оставил остывать вместе с бульоном. К утру проверим. Пока - спать.

@темы: личное, ИРиРИ

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Утешения ради распаковал собранные недели три назад на озерах у Кирилловского лисички. Дивное место, к которому надо пробираться по заброшенным гатям через лес и торфяные болота, так что ни одному джипу или джиповладельцу с сородичами не добраться. Много торфяников, великолепное ледниковое озеро, подрастающие сосенки, гранитные валуны и вересковые пустоши на гривке вокруг болот, через которые ведёт одна-единственная тропинка.. Озеро Достик под настроение переплыл поперек туда и обратно, и было полное впечатление, что переплываешь фьорд.
А лисички понравились. Поджарил их с чесноком и в мучном соусе.

@темы: личное

---

Да, у меня даже получилось заглянуть в Мир, где ты родился. Он пахнет, как до сих пор пахнут твои волосы. Он пахнет… мокрым снегом на металле.

Это мир громоздких литых механических птиц, которые умеют взмывать изящнее тех, что из плоти и крови, - так решила наука. Это мир причудливой резьбы по каменным монолитам и бронзе. Цокающие по заснеженным мостовым копыта и маятник на старинных часах городской ратуши. Здесь отчаянно высокие горы и северный ветер – поэтому ты неулыбчив, но умеешь ценить человеческое тепло. Здесь ожившие каменные химеры жутковатого вида – не сказка, а плод человеческого гения – и твой разум успешно справляется со всякого рода «ночными кошмарами». Здесь дамы носят длинные платья и мех, а мужчины цилиндры и перчатки – и твоим манерам и мыслям до сих пор присуще особое грустноватое изящество. Вспоминай. Шпиль смотровой башни, с которой в ясную погоду видно, наверное, полмира. Библиотеки, до которых добираются на механических подобиях дирижаблей. Подъёмные мосты через пропасти, в которые страшно заглянуть… Остальное можешь забыть, но это запомни. В том, что ты сейчас здесь, так или иначе есть заслуга твоего Мира. Ведь это не самое плохое место для родины путешественника. По крайней мере, этот Мир доброжелателен к искателям новых знаний и учит своих детей не пасовать перед неудачами, а пробовать снова и снова.

Пройти тест

@темы: тестики

---

Любопытное интервью случайно выцепил:
Теория и практика уличной «космонавтики»
Алексей Барановский,
координатор правозащитного центра «Русский вердикт»
Что чувствуют омоновцы, которым отдают приказ разгонять безоружных протестантов? Есть ли элемент идеологической накачки перед «работой» с толпой? Мне удалось получить ответы на эти вопросы от инструктора ОМОНа.
5 марта 2013

На любом протестном митинге всеобщее внимание приковано прежде всего к протестующим. Однако полноправными участниками действа являются также и люди в синей пятнистой форме, экипированные ПР-73 (палка резиновая образца 1973 года выпуска), шлемами «космонавтов» (так их прозвали в народе) и прочими щитками-доспехами, рациями и тяжелыми ботинками. О них обычно принято говорить исключительно в нелестных красках, и зачастую вполне обоснованно. Меж тем мало что известно о «внутренней кухне» тех, кто силой противостоит на улицах демонстрантам, особенно о психологических установках бойцов спецподразделений.
См.: www.specletter.com/obcshestvo/2013-03-05/teorij...

Не так давно мне довелось побеседовать в неформальной обстановке с инструктором полицейских подразделений специального назначения. По понятным причинам его имени я не называю. Такие люди не любят раскрывать детали биографии и давать тебе специальную информацию, но, судя по общему бэкграунду и обсужденным темам, на которые «можно разговаривать», у этого человека за спиной опыт работы в горячих точках на территории всего СНГ, где в последние годы бушевали гражданские столкновения и происходили разного рода перевороты.
Меня как гуманитария, собственно, интересовал вопрос: а что чувствуют омоновцы, которым отдают приказ разгонять безоружных протестантов? Чувствуют ли они вообще что-то или это просто машины, которым думать и чувствовать не положено, а положено только исполнять приказы? Имеется ли элемент идеологической накачки перед разгоном толпы? И будут ли они исполнять приказ, если вдруг велят стрелять на поражение? В первую очередь меня интересовали «внутренние» обоснования действий ОМОНа при разгоне родственников заключенных под стенами Копейской колонии №6 в прошлом году, и конечно, события 6 мая на Болотной площади.
С начала «нулевых» политические демонстрации в России проходят под все более жестким контролем правоохранительных органов. Место проведения мало-мальски крупного митинга огораживают несколькими рядами заборов и металлоискателей, окружают шеренгами солдат внутренних войск, дружинников, полицейских и ОМОНа. А шествие, в котором участвуют больше тысячи человек, сопровождают плотные колонны омоновцев и внутренних войск. Логичный вопрос: не чрезмерны ли те меры безопасности, которые предпринимают силовики в ходе массовых мероприятий? Кого от кого охраняем, господа офицеры?

Взгляд с «той стороны баррикад» (из-под защитного шлема «космонавта») весьма интересен для объемного понимания произошедших событий. Во-первых, как выяснилось, есть разные уровни жесткости действий. Условно говоря, есть режим «фанаты», есть режим «демонстранты», есть режим «тюремный бунт», есть режим «профсоюзы». То есть против разных категорий граждан ОМОН действует с разной степенью жесткости. Это такая внутренняя установка, обязательная к исполнению. Беснующихся болельщиков (не говоря о зэках) будут усмирять намного жестче, чем обычных демонстрантов-хипстеров с айфонами, а бастующих рабочих или пенсионеров, конечно, если надо, разгонят тоже, но без особого энтузиазма.

Зачистка на Болотной была намного более мягкой по сравнению с разгоном под стенами колонии в Копейске, поскольку «оперативный штаб» был убежден, что там собрались бывшие зэки и друзья зэков и сейчас что-то будет ужас-ужас, а родственниками, женщинами и правозащитниками они просто прикрываются. Ну, адекватность источников «оперативной информации» и адекватность принимаемых по ним решений в данном случае мы не рассматриваем (по-моему, очевидно, что в случае Копейска лучше было вступить в переговоры и тянуть время, а к утру Генерал Мороз сам бы большинство собравшихся у колонии разогнал). Мы объясняем, из какой парадигмы исходит человек с дубинкой.

Таким образом, элемент идеологической накачки, конечно, каждый раз присутствует в той или иной степени. Бойцов морально мотивируют, объясняют обстановку и причину, по которой они должны вмешаться, дают установку о степени опасности и насколько жестко нужно действовать.
Особенно важна идеологическая составляющая, когда речь идет о применении водометов, слезоточивого газа, пластиковых пуль и тем более огнестрельного оружия. Например, в узбекском Андижане в 2005 году оружие применялось потому, что вооруженные мятежники лишь прикрывались женщинами и детьми как щитом. Во всяком случае, тамошний «оперативный штаб» был в этом убежден, и поэтому приказ стрелять на поражение на пике беспорядков был отдан (по разным данным, тогда погибло от 187 до 230 человек).

«Бойцы понимали, что если они не будут стрелять, завтра мятежники, пришедшие к власти, расстреляют их самих и их семьи. Жертвы среди гражданских в данном случае рассматривались как вынужденные жертвы», — объяснял мой собеседник логику поведения в Андижане. Откровенно говоря, у меня слегка холодело внутри от его спокойствия. Именно это и есть гражданская война, и это страшно.
Касательно событий на Болотной наш разговор свернул несколько в другое русло. Я пытался выяснить, не жалко ли омоновцу, допустим, условного Акименкова, слепнущего в тюрьме, или студента Белоусова, у которого на свободе осталась жена с малолетним ребенком на руках?
Собеседник отметил, что ОМОН не возбуждает дела и не закрывает людей в тюрьму, а лишь делает свою работу «в поле», хотя и согласился, что не всегда их роль в качестве «потерпевших» выглядит красиво и по-мужски, но «бойцы — люди подневольные, сам понимаешь».
Вместе с тем он заметил, что «все, кто шел на политическую акцию, в известной степени брал на себя ответственность за возможные риски и издержки». Ну, то есть речь он вел о том, что случайных людей на Болотной площади 6 мая, во-первых, не было, а во-вторых, никто (ни бойцы ОМОНа, ни принимающие решения командиры, ни другие мундиры) не берет в расчет личность человека — они, мол, работают с категориями, обезличенными массами, а имена и судьбы конкретных людей никого не интересуют.

Я спросил: быть может, необходимо вести какой-либо диалог между обществом и силовиками, разъяснять причины применения силы полицией и «идеологию» последующих уголовных дел? На что сотрудник ОМОНа равнодушно заметил, что это бессмысленно.
«Ну, кому что объяснять? Если не придут эти конкретные люди, которым ты что-то объяснишь, придут другие. Это политтехнологии, отработанные способы уличной политики. Проблемы у «простых людей», за которых ты так переживаешь, возникают из-за действий тех, кто их на эти акции мобилизует. Понятно, что кто-то идет бескорыстно «от души», но у этой бескорыстности простого человека все равно есть выгодополучатель. Хотя это уже политика, а ОМОН не занимается политикой — он работает «в поле».

Касательно Болотной, кстати, не могу не упомянуть тот факт, что пострадавшие от действий ОМОНа 6 мая в конечном счете проявили удивительную пассивность в части, касающейся попыток привлечь к ответственности силовиков за их действия. Спустя месяц член Общественной палаты РФ, адвокат Елена Лукьянова писала:
«После столкновения полиции с демонстрантами 6 мая (я надеюсь, что правильно употребляю порядок слов) нам было предоставлено огромное количество фото- и видеоматериалов, на которых демонстрантов били, душили, ломали им руки-ноги, и так далее, и тому подобное. Эти материалы, подкрепленные соответствующими заявлениями конкретных граждан, могли бы стать безусловными доказательствами в суде против полицейских, превышающих свои полномочия и вообще грубо нарушающих не только «Закон о полиции», но и множество всяких других внутренних и международных правовых норм. Мы провели в Общественной палате специальные слушания. Пригласили полицейское начальство. Дали организаторам и участникам митинга возможность высказать свою точку зрения. Договорились о персональном расследовании каждого случая полицейского произвола. Они (организаторы и участники) обещали представить документы. И что? Каков итог? Всего четыре заявления от участников. А в это время героям-полицейским, не поленившимся запротоколировать все свои синяки и шишки, публично под телекамеры вручали ключи от новых квартир. Так какой порядок слов получается — столкновение демонстрантов с полицией? Но ведь я знаю, что это не так. Я знаю, что пострадавшие есть. Что их много. Нас все время упрекают: где ваши официальные обращения? Действительно, где? Я понимаю, что писать бумаги и собирать доказательства скучнее, чем ходить на митинги. Тем не менее это необходимо делать. Если мы действительно хотим чего-то достичь. Если для нас «ехать» все же важнее, чем «шашечки».

О чем это говорит? О том, что омоновец, с которым мне удалось поговорить, во многом прав: приходят не граждане, а обезличенные толпы («не придут эти — придут другие»), а у толпы иные принципы действия, нежели у отдельно взятой личности. В противном случае, если бы это были личности, а не толпа на кураже, они бы отстаивали свои гражданские права до конца — юристов и журналистов, кто бы помог им в этом, предостаточно, да и ЕСПЧ тоже никто не отменял. Но где они, эти пострадавшие истцы?
Кстати, в Копейске 30 родственников заключенных засвидетельствовали побои и подали заявления на действия ОМОНа. По сравнению с четырьмя заявлениями от пострадавших на Болотной это выглядит более чем красноречиво.
«Челябинские жители настолько суровы, что не задумываясь снимают побои и подают заявления на челябинский ОМОН, что тут еще комментировать», — резюмировала челябинская правозащитница, участница памятных копейских событий Оксана Труфанова.

Материал подготовили: Алексей Барановский, Александр Газов

@темы: цитаты, дневник наблюдений

---

Заморочка

Опять созваниваться по межгороду на два-три адреса.
Племянник едет в поезде, через день ему пересаживаться в самолёт. И вот тут проблема. Авиабилет ему купили заранее. Детский, ибо на момент покупки чаду еще не было десяти лет. Но пару недель назад десять ему исполнилось. А пассажирам с этого возраста авиакомпания продаёт уже не детские билеты, а обычные взрослые. И вот вопрос - а пустят ли с детским билетом чадо в самолёт? Или билет придётся сдавать и покупать новый?

Upd. P.S. В самолёт пустили. Собственно, уже и самолёт прилетел.

@темы: личное, дневник наблюдений

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Продукты питания:)

Ещё одно выражение, при звуках которого в Достике просыпается граммар-наци - "продукты питания".
Дамы и господа, "продукты" и "продукция" - слова одного корня - то, что получается в процессе переработки чего-то изначально взятого. Вот читаю очередной акт судмедэкспертизы, к примеру: такой-то, такой-то и такой-то, по халатности надзирателя оставшиеся запертыми в БУРе во время пожара, отравились продуктами горения, отчего и помре. Там слово употребили правильно. Продукты горения - это дым и копоть. Продукты сельского хозяйства - это хлеб, молоко, мясо, репа и тыквы. А "продукты питания" - это, простите, то, что выходит из прямой кишки человека и других животных после питания хлебом, молоком, мясом и далее по списку.
Поэтому, когда Достик в очередной раз слышит речи очередной умничающей тётки, говорящей грамотные слова, его периодически пробивает ехидно поржать.

@темы: язык мой, дневник наблюдений

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Очередное:)

Оказался очевидцем очередного мини-ЧП, когда возвращался вечером в берлогу. На подходе к гипермаркету случайно повернул голову и периферийным взглядом схватил картинку, замедленную, как на киноленте, как всегда в таких случаях. Отъезжающий не медленно и не быстро белый автомобиль, пожилая аристократичного вида женщина лицом к этому автомобилю, очень плавно оседает, падает на асфальт левым коленом, падает на асфальт левым локтем, "сламывается" и падает боком. Конец кадра.

Следующий кадр: не переглядываясь между собой, но синхронно, в одном темпе и на одной скорости, к женщине с четырёх разных сторон в ту же секунду двигаются двое молодых людей, беседовавших спиной к ней метрах в пяти от неё, парень в костюме метрах в восьми от неё, шедший ей навстречу с пакетом, и Достик, метрах в семи от неё. Подошли к месту падения одновременно. Осмотрели, спросили, подняли на ноги, помогли перебраться к поребрику и присесть, чтобы не напрягать ногу.

Опросом, осмотром и переговорами промеж себя в следующую минуту установили, что крови и деформаций конечности нет, касания автомобиля не было, касания асфальта головой не было, на ногу пострадавшая опереться смогла (т.е. явно не перелом), скорее всего имеет место сильный ушиб и болевой шок, всё-таки дама пожилая уже. Предложили вызвать "скорую" или подвезти до дома на машине. Пострадавшая с благодарностью отказалась, вызвонила мужа, тот подъехал на автомобиле минут через двадцать, помогли ей забраться в машину, попрощались. До травмпункта ей более помощь не требовалась.
Пока ждали машину, подходили еще трое или четверо человек (в том числе одна женщина средних лет, - все девицы меньшего возраста, гулявшие вокруг по летнему времени в боевой раскраске, почему-то, не повернув головы, проходили мимо происшествия), спрашивали, что случилось и не нужна ли помощь.
Приятно удивила слаженность действий и дружелюбие окружающих. Обычно, на памяти Достика, чем гуще людской поток, тем меньше шансы получить от кого-то помощь. А тут всё завершилось наилучшим для ситуации образом.

@темы: дневник наблюдений

---

«- Нет, всё держится на одном-единственном человеке. Беда в том, что человек этот безумен.
– Ты уже как-то говорил это, – укоризненно напомнил лекарь Ханд, – и оказался не прав.
– Ладно, ладно, – уступил Бранд. – Может быть, он не сошёл с ума, просто со странностями, которые у него всегда были. Но вы же понимаете, что я хочу сказать. Он выиграл много сражений и выжил во многих невероятных переделках. Однако каждый раз словно что-то уходит из него. И это что-то не возвращается.

Задумались все трое слушателей: лекарь Ханд, жрец Идунн, англичанин; кузнец Торвин, жрец Тора, датчанин; провидец Фарман, человек, чьей национальности не помнил никто.
– Он утратил кое-что, когда убил Сигурда, – подхватил Ханд. – Он лишился копья. Никто из нас в точности не знает, как оно ему досталось, но он почему-то очень его ценил. Говорят, что с этим копьём теперь не расстаётся император Бруно, а Хагбарт рассказывал, что он видел, как эти двое сражались и Бруно ушёл с копьём. Может быть, это счастливый талисман, и Шеф его упустил.

Бранд решительно замотал головой.
– Нет. У нас здесь есть знатоки, разбирающиеся в чужой удаче, и они говорят, что Шеф не утратил своей. Он так же удачлив, как и раньше. Нет, это что-то другое. Что-то, связанное с тем, как он сам к себе относится.
– В тот день в Бретраборге он потерял друзей, – снова вступил Ханд. – Того парня из Дитмарша и ратоборца Кутреда. Не может ли он чувствовать… скажем, вину, что он жив, а они мертвы?

Бранду, опытному воину, это объяснение не слишком понравилось.
– Да, такое бывает, – в конце концов признал он. – Но не думаю, что дело в этом. По правде говоря, – он обвёл взглядом присутствующих и продолжал: – я думаю, что всё дело в этой проклятой женщине.
– Ты про Годиву, жену Альфреда? – спросил поражённый Ханд. Он знал обоих с детства.
– Да. Она разговаривает с ним как с собакой, а он вздрагивает, словно пёс, которого всё время бьют. Но дело не только в ней. »
(c) Гарри Гаррисон "Король и император" flibusta.net/b/142060/read

@темы: книги, цитаты

---

27.07.2013 в 14:57

Пишет  Яртур:

Размышления конника в нелетную погоду
Периодически приятельницы-профессиональные спортсменки просят у меня совета, как наладить отношения со своими стартовыми лошадьми, от которых (и от лошадей, и от отношений с ними) зависит очень многое: профессиональный успех, слава, заработок, наконец. Они тренируются каждый день, я - пару раз в месяц; ясно, чья техника лучше. Но дело не только в технике, поскольку лошадь - не спорткар и не гоночный велосипед. Половина успеха - доверительные отношения с ней, её старание, её готовность выложиться для всадника.
Странно, но приходится напоминать крутым профи, отдавшим конному спорту 20 и более лет, азбучную истину: лошадь обладает психологией жертвы! Травоядная она, в отличие от собаки. Не она в дикой природе охотится, а на неё. Отсюда вывод: человека лошадь воспринимает либо как Защитника (наставника, покровителя, источник комфорта и всевозможных благ), либо как Обидчика (мучителя, тирана и деспота). Если вас записали в Обидчики - пиши пропало, что бы вы ни делали, лошадь будет шарахаться от вашего доброго лица. Что и происходит с моей хорошей старой подругой, чей стартовый конь "потерял дух" - на языке конников это означает, что лошадь бережет себя, не выкладывается, не заинтересована в результате. У них несовпадение темпераментов: жеребец - флегматик, всадница - холерик, вот она и дергает его, пытаясь форсировать неторопливый, вязкий мыслительный процесс.
- Он тупит! - жалуется она мне.
- Он не тупит, он думает. Дай ему время. Флегматик усваивает новую информацию мееедленно: сначала долго накапливает, потом долго обрабатывает, и вуаля - количество переходит в качество.
Но мы же хотим все и сразу! В результате коняга надорвался, перегорел и начал себя беречь. У него однажды на тренировке началось обильное кровотечение из носа и горла (подскочило давление, лопнули сосуды), и он испугался, что эта чокнутая скоро его совсем загоняет. В Обидчицы записал.
Как стать для лошади Защитником? Довольно просто, на самом деле. Когда я сажусь на новую (или хорошо забытую старую) лошадь, я даю понять, что а) вполне адекватна, с хлыста не стартую, рот не рву; б) контролирую ситуацию, со мной безопасно; в) я главнее, и меня не нужно сердить. Спокойная, доброжелательная уверенность, строгость в случае необходимости и постоянное положительное подкрепление. Вот тогда и начинаются чудеса.

@темы: цитаты, "Хлебозавод" и компания

---

Внезапно остался один в лавке. Вечор списывался с московитами, с немцами и с украинцами. Завтра продолжу. Некоторые решения принимать надо срочно, а уровень полномочий (и компетенции) не Достиков. Что здорово смущает.
Еще написали три девицы, все троим ответил любезно. Двоих помню, как раз на Ладоге пересекались. С третьей хуже. Она Достика знает, он её - не помнит. Что ж это с памятью, граждане? Опять по большой картотеке запускать поиск? Придётся, ибо непроясненность раздражает.
И ведь не уснуть теперь. Любая непрояснённая и не нашедшая своего места в пазэле деталька реальности - как осколок, застрявший между шестерёнками. Весь процесс сбивает. Пока её не отследить, не классифицировать и не вычислить - что оно такое, откуда и какое место занимает.

@темы: личное, дневник наблюдений

---

Прослушать или скачать Пикник У Шамана Три Руки бесплатно на Простоплеер

@темы: музыка

---

У-тю-тю, маленький

Службу на флоте нельзя воспринимать всерьёз, иначе спятишь. И начальника нельзя воспринимать всерьёз. И орёт он на тебя не потому, что орёт, а потому что начальник - ему по штату положено. Не может он по-другому.
Он орёт, а ты стоишь и думаешь:
- Вот летела корова... и, пролетая над тобой, любимый ты мой, наделала та корова тебе прямо... - и тут главное, во время процесса, не улыбнуться, а то начальника кондратий хватит, в горле поперхнёт, и умрёт он, и дадут тебе другого начальника.

Но лучше всего во время разноса не думать ни о чём, отключаться: только он прорвался к твоему телу, а ты - хлоп, и вырубился. А ещё можно мечтать: стоишь... и мечтаешь...

- ЦДП!** ЦДП - центральный дозиметрический пост.

- Есть ЦДП!
Центральный вызывает, вот чёрт!
- Начхим есть?
- Есть.
- Вас в центральный пост.
Вот так всегда: только подумаешь о начальнике, а он тут как тут. Ну, теперь расслабьтесь. На лицо - страх и замученный взгляд девочки-полонянки.
- Идите сюда!.. Ближе!.. Нечего трястись! Вы - кто?! Я вас спрашиваю: вы - кто? Я вам что? Я вам кто?! Кто! Кто?!!
Про себя медленно: "Дед Пихто!"
- Почему не доложили?! Почему? Я вас спрашиваю - почему?!!
Ой! О чём он?
- Очнитесь, вы очарованы! Я спрашиваю: где? Где?!

Под "где" такая масса смешных ответов, просто диву иногда даёшься. Но главное, чтоб на лице читался страх - за взыскание, за перевод, за всё.
Пусть читается страх. А внутри мозг себе нужно заблокировать. Сейчас мы этим и займёмся, благо что времени у нас навалом. Прекрасные бывают блоки. У некоторых получается так хорошо и сразу, что трудности только с возвращением в тот верхний, удивительный мир. Например, он к тебе уже приступил, а ты представляешь себе арбуз. Тяжелый. Попочка должна быть маленькой, это я про
арбуз, а маковка - большой. Только тронешь - сразу треснет. И вгрызаемся. И потекло по рукам. Можно теперь немножко посмотреть, что там он делает.

- Когда?! Когда?! Когда это случилось?!
Ой, что тут творится. Ой, сколько слюней.
- ... в приказе! Не сойдёте с корабля! Сдохнете!!! Да! Я вам покажу!..
Интересно, что...
- Я вас научу!
- Интересно, чему...
- Выть у меня будете!
Ах, этому...
- Выть!!! И грызть железо! Вот вам сход, вот!
Ой, какие неприличные у нас жесты.
- Вот... вам перевод! Вот... вам... в рот... ручку от зонтика! Обсосётесь!!!
Ну что за выражения. И вообще, Саша, с кем ты служишь? Где мама дала ему высшее образование?

- Запрещаю вам сход навсегда! Сгниёте здесь! ВОТ ТАК ВОТ! Чего нос воротите?! Чего нос... каждый день мне доклад! Слышите? Каждый божий день!
У-тю-тю, маленький, ну чего ж ты так орёшь, а?
- ...и зачётный лист... сегодня же! У помощника! Лично мне будете всё сдавать! Вот так... да... а вы думали... Жить начнём по новой! Никуда вы не переведётесь! Сгниёте здесь! Вместе сгниём! А вот когда вы приползёте... вот тогда...

Ну, какие дикие у нас мечты.

- Да, да, да! Вот тогда посмотрим! ВОН ОТСЮДА-А!
Ох и пасть! Пропасть. Ну и пасть, чтоб им пропасть. Медленно по трапу - "рождённый ползать, летать не может". А как хотелось. Бабочкой. Махаоном. И по полю. До горизонта. Небо синее. Далеко-далеко. Головенка безмозглая. Ни черта там нет. Совсем ничего. А иначе как бы мы сюда попали, целоваться в клюз... Теперь - увы нам...

(с) Александр Покровский "Расстрелять!"

@темы: цитаты

---

Александр Покровский "Офицера можно"

Офицера можно лишить очередного воинского звания или должности, или обещанной награды, чтоб он лучше служил.

Или можно не лишать его этого звания, а просто задержать его на время, на какой-то срок - лучше на неопределенный, - чтоб он всё время чувствовал.

Офицера можно не отпускать в академию или на офицерские курсы; или отпустить его, но в последний день, и он туда опоздает, - и всё это для того, чтобы он ощутил, чтоб он понял, чтоб дошло до него, что не всё так просто.

Можно запретить ему сход на берег, если, конечно, это корабельный офицер, или объявить ему лично оргпериод, чтоб он организовался; или спускать его такими порциями, чтоб понял он, наконец, что ему нужно лучше себя вести в повседневной жизни.

А можно отослать его в командировку или туда, где ему будут меньше платить, где он лишится северных надбавок; а еще ему можно продлить на второй срок службу в плавсоставе или продлить её ему на третий срок, или на четвёртый; или можно всё время отправлять его в море, на полигон, на боевое дежурство, в тартарары - или ещё куда-нибудь, а квартиру ему не давать, - и жена его, в конце концов, уедет из гарнизона, потому что кто же ей продлит разрешение на въезд - муж-то очень далеко.

Или можно дать ему квартиру - "Берите, видите, как о вас заботятся", - но не сразу, а лет через пять - восемь, пятнадцать - восемнадцать, - пусть немного ещё послужит, проявит себя.

А ещё можно объявить ему, мерзавцу, взыскание - выговор, или строгий выговор, или там "предупреждение о неполном служебном соответствии" - объявить и посмотреть, как он реагирует. Можно сделать так, что он никуда не переведётся после своих десяти "безупречных лет" и будет вечно гнить, сдавая "на допуск к самостоятельному управлению".

Можно контролировать каждый его шаг: и на корабле, и в быту; можно устраивать ему внезапные "проверки" какого-нибудь "наличия" - или комиссии, учения, предъявления, тревоги.
Можно не дать ему какую-нибудь "характеристику" или "рекомендации" - или дать, но такую, что он очень долго будет отплёвываться.

Можно лишить его премии, "четырнадцатого оклада" полностью или частично.
Можно не отпускать его в отпуск - или отпустить, но тогда, когда никто из нормальных в отпуск не ходит, или отпустить его по всем приказам, а отпускной билет его у него же за что-нибудь отобрать и положить его в сейф, а самому уехать куда-нибудь на неделю - пусть побегает.
Или заставить его во время отпуска ходить на службу и проверять его там ежедневно и докладывать о нем ежечасно.

И в конце-то концов, можно посадить его, сукина сына, на цепь! То есть я хотел сказать, на гауптвахту - и с неё отпускать только в море! только в море!

Или можно уволить его в запас, когда он этого не хочет, или, наоборот, не увольнять его, когда он сам того всеми силами души желает, пусть понервничает, пусть у него пена изо рта пойдет.
Или можно нарезать ему пенсию меньше той, на которую он рассчитывал, или рассчитать ему при увольнении неправильно выслугу лет - пусть пострадает; или рассчитать его за день до полного месяца или до полного года, чтоб ему на полную выслугу не хватило одного дня.

И вообще, с офицером можно сделать столько! Столько с ним можно сделать! Столько с ним можно совершить! Что грудь моя от восторга переполняется, и от этого восторга я просто немею.

(с) Александр Покровский "Рассстрелять!"
См.: www.lib.ru/POKROWSKIJ/pokrowsk.txt

@темы: книги, цитаты