Слегка озадаченная Еська после ухода Штира, не распознавшего рангов собеседников и добрых пять минут разорявшегося на тему того, что он думает об этом мире (впоследствии, узнавши, что и кому он говорил, Штир драл на себе волосы, но это было уже потом): "У него много слов во рту.."
В этот день неожиданно образовалось несколько свободных часов, которые - от неожиданности - не сразу нашёл, чем заполнить. Ради разнообразия, телефон в этот день работал исправно. Вот только на том конце абонентов, как на грех, не оказывалось. Плюнул, убрал прочь. Бродил по городу, кабакам и лавкам с неожиданно осознанной мыслью "Как много на свете вещей, которые Достику нафиг не нужны". А в этом что-то есть.
Топая через Пулковское шоссе, увидел банальный милицейский автомобиль-эвакуатор конца XX-начала XXI вв. А на платформе эвакуатора - банальный бронеавтомобиль "Остин" с парой пулемётов в башенке. Кто не в курсе, - на такого типа машинку Ильич в марте 1917-го забирался на Финляндском вокзале. Задумался. То ли полиция так поздно среагировала, то ли Ильич решил тряхнуть стариной..
Из приватных разговоров с судьёй: «- Думаешь, это можно отследить? Вот к тебе заходит случайно в кабинет старый авторитетный товарищ, председатель судейской коллегии. И он не говорит тебе ничего криминального. Он спрашивает про дела и мимоходом обронит: "Ну, Вы там будьте повнимательнее. Не так там всё просто. Вы посмотрите это дело повнимательнее". И тебе становится сразу понятно, что не так там всё просто с этим делом. »
С утра - на "Хлебозавод", утешаться, работать и радоваться. Доверили Хасана.читать дальшеОт неожиданности так удивился, что с чисткой-глажкой-почёсыванием провозился даже больше обычного. Несмотря на то, что сколько уж времени не виделись, Хасан узнал и встретил как родного. Настолько "шёлкового" общения за всё это время больше ни с кем не доводилось испытывать. Вот. Потренировали на малом манеже схему выездки (Хасана попросил Пскова не жрать, а к Эрике отнестись индифферентно). Потом поработал прыжковую посадку на рыси и подъёмы в галоп - тоже на прыжковой посадке. С Хасаном всё впервые получилось относительно пристойно и по-человечески. Теперь - дать организму запомнить, что было сделано правильно, и далее делать так же. А Хасан и вправду помог. На душе полегчало.
Невзирая на все пересуды, после реконструкции он Достику понравился. И самое главное, не утратил своей атмосферы и негласного воздействия. В нём хорошо душой отходить. И становится совершенно не важно, что там со временем и событиями снаружи. В нём просто находишься. А острота ощущений при этом становится просто неописуемой. Если бы калибровать шкалу по упражнению "прочувствованное удовольствие" - здесь был бы ориентир-экстремум.
Дурацкое ощущение на перроне, когда ты остаёшься, а поезд уходит. И времени поговорить - тридцать минут между пересадками посередь многолюдства, и следующий раз - месяцев через шесть. И треплетесь вы о совершенно посторонних вещах, чтобы заполнить время и не молчать. читать дальшеНапример, о том, как два года назад в Атлантике подглядывающий ю-эсовский фрегат влез без спроса в район плановых учебных стрельб "Петра" и похерил все планы и графики нафиг (дипломаты отпишутся, - не впервой); а командира это достало, ибо случай был не первый, он велел поднять с палубы Ка-33, догнать стукача-вуайериста и устроить ему день с привидениями и боевыми заходами на цель. И догнали. И устроили. А "Пётр" одновременно невзначай поменял курс и по случайному совпадению на 30 узлах стал заходить в кильватер пакостнику. Тот было удрать, но скорость у него узлов на шесть поменьше. И поняли любознательные янки, что сейчас их будут знакомить с матерью Кузьмы...(а дипломаты отпишутся, - не впервой) На палубе фрегата появилось и замельтешило много-много людей разной степени одетости. С борта полетели первые ласточки в оранжевых спасжилетах. Янки открытым текстом вышел на волну "Петра" и в панике просил уточнить курс и цель маневра. Ему отвечали стандартной фразой, каковой сами янки отвечали на вежливые просьбы покинуть район учений часа полтора назад. На мостике "Петра" заходился тихой истерикой командир дивизиона, боявшийся международных осложнений... На "Петре" наслаждались местью около часа. Потом командир ответил на панические вопли американца: "Разрешаем поменять курс". Лётчики вернулись на палубу. Фрегат торопливо отвернул и скрылся в нетях. Следующие несколько сот миль за "Петром" присматривал только дежурный "Орион" - с безопасной высоты.
А ведь это 2009 год с сами понимаете каким международнеым положением. Представляю по рассказам ветеранов "холодной" войны, в какие салочки играли вероятные партнёры в тех же водах лет этак тридцать-сорок назад...
- Меня раздражает, когда носки по цвету не подходят к галстуку. - Учту, дорогая. - Ненавижу, когда «мне нравится» пишут с мягким знаком. - Исправлюсь, дорогая. - Очень не люблю, когда чашки на полку ставят вверх дном. - Нет проблем, дорогая. - Терпеть не могу, когда мужчина делает всё, что ему говорят. - Хоро… бля.
Сегодня делали выездку на малом манеже. Оседлал Пскова. читать дальшеНа шагу, затем на рыси - выезд на центральную линию, отработка приветствия, вольты, диагонали, полудиагонали. Тихо, чинно, так, чтобы даже Достик усвоил. Из трудностей было только сначала поддерживать Пскова на рыси; с веточкой в руке это оказалось проще. Под конец для разогрева - немножко галопа. От Пскова отвыкать уже начал, он более мягкий и флегматичный, в отличие от Пальбы или Эрики, - но поднимается он в галоп практически сразу и скорость держит. На поворотах пришлось немножко подумать над тем, как разминуться с Пальбой, которая упорно не хотела бежать вдоль стенки и крутила вольты аккурат у места поворота; впрочем, разминулись, благо кроме нас двоих на манеже никого не было.
Так называется лишение или резкое ограничение социальных контактов, невозможность осуществления адекватного виду животного импринтинга (запечатления). Происходит в условиях противоестественной изоляции щенка (ранний отбор из помёта, невозможность общаться с сородичами, ограниченная среда обитания, скудное, неподходящее по составу питание, «сенсорный голод» и др.). К аналогичным факторам относится содержание в тесной квартире, частое оставление щенка в одиночестве, непродолжительные прогулки, отсутствие игр и тренировок.
В природных условиях, живя в стае, щенок не может быть лишен социальных контактов с себе подобными. При проявлении заботы со стороны человека, то есть – активном вмешательстве в естественный расклад вещей, подобное происходит достаточно часто. читать дальшеВ этой главе описывалась социальная депривация, когда речь шла о возможности запечатления в первом периоде социализации только образа человека при искусственном выкармливании рано отнятых щенков. Отсутствие общения с матерью, а впоследствии контактов с другими собаками, приводят к значительным и практически необратимым нарушениям большинства сложных поведенческих комплексов.
Как правило, социальной депривации именно в течение второго периода социализации подвергаются собаки, которых выращивают в городах с неблагополучной эпидемической обстановкой. Щенка отнимают от матери в самом начале второго периода социализации, и он попадает в дом владельца. Пока проводится курс вакцинаций, щенка держат на карантине, не выводя на улицу до приобретения прочного иммунитета. В результате, первый выход на прогулку может произойти в 4, а то и более месяцев, а до этого момента щенок совершенно лишен контактов с другими собаками. Описанное положение усугубляется тем, что в течение всего карантина он испытывал потребность в информации о себе подобных (а такая информация является неотъемлемой частью социальной потребности) – и не получал ее. Отсутствие возможности общаться с другими собаками при достаточно ограниченных контактах с занятыми владельцами создает значительный социальный дискомфорт.
Когда по окончании карантина щенок попадает на улицу, оказывается, что он очень неуверен в себе, всего боится, избегает игр с другими собаками, общение с которыми для него неприятно и нежеланно. Жизненный опыт собаки-«затворника», полученный на данный момент, сводится к знанию собственной квартиры и ее постоянных обитателей, в то время как именно во втором периоде социализации щенку полагается активно исследовать окружающее. И что немаловажно – именно тогда он учится воспринимать символический «язык демонстраций» своих сородичей, запоминает большое количество поз, мимических движений и связывает их с действиями, которые они символизируют. Он узнает и обучается воспроизводить в соответствующих ситуациях тем больше таких символов, чем шире круг общения с другими собаками. Когда же критический период социализации заканчивается, а животное не успело овладеть языком символов, в дальнейшем оно не сможет в полной мере пользоваться им и распознавать его у других собак.
Следовательно, если своевременное знакомство с прочими собаками запоздало, щенок начинает их избегать, и хотя облик этих существ для него еще смутно знаком, то их действия ему непонятны. Незнание символического языка, присущего собственному виду, оказывается по-истине разрушительным с точки зрения коммуникативности: щенок, не понимающий других собак, не просто «глух и слеп», он не может вступать в контакты с ними, в результате, ему не с кем играть. А в социальных играх собака обучается не только правильному социальному, но также и половому поведению. Значит, подобный «щенок-инвалид» рискует остаться без потомства.
Есть еще один аспект, тесно связанный с социальной депривацией. При формировании личности, когда утверждается первичная иерархия, щенки могут контактировать довольно грубым, жестоким способом, легко нанося травмы друг другу. «Воспитать» правильный поведенческий блок, мешающий причинять серьезные повреждения друг другу при конфликте, может только взрослая собака, раз за разом препятствующая подобному поведению: она причиняет боль «агрессору» и отпускает, только добившись криков боли от него самого. Щенок, которого не воспитывали в подобной школе, скорее всего, не обучится обозначать действие символом, не научится демонстрациям и рискует «не быть услышанным» в критической ситуации. Юная овчарка автора этих строк однажды оказалась жертвой нападения взрослого ротвейлера с явными признаками «сбитой планки». Будучи «отчасти воспитанной» в питомнике служебного собаководства (находилась там на передержке), она подняла такой жалобный визг и стон, что переполошила всю округу. Довольный «победой» ротвейлер ушел, моя «мадемуазель» отряхнулась, и, как ни в чем не бывало, принялась приглашать меня к продолжению прогулки. Никаких серьезных повреждений на ней не обнаружилось: она подала «правильный сигнал» и осталась цела и невредима. По своим проявлениям, депривация во время третьего периода не так уж безнадежна и может быть компенсирована, если до того у щенка были нормальные социальные отношения. В естественных условиях депривации подвергается аутсайдер, – до тех пор, пока не найдет новых социальных партнеров. В домашних условиях от благополучных сверстников такой депривант отличается, пожалуй, лишь повышенной нервозностью, которая у агрессивных пород может оборачиваться вспышками на первый взгляд немотивированной злобы.
Депривация взрослого животного достаточно часто наблюдается у собак изолированного содержания и у тех, чьи владельцы очень занятые люди. Она вызывает сильный дискомфорт. Подобная депривация, принципиально не отличающаяся от депривации в третий критический период, развивается, когда с собакой мало общаются и гуляют, часто вообще не выпускают из выгульного двора или вольера, у нее нет контактов с другими собаками. Животное испытывает острую потребность в информации вообще, в социальной информации в частности. Такая собака в буквальном смысле готова отдать что угодно за возможность вступить в контакт с себе подобными или с человеком.
В дрессировочной практике подобную депривацию в ряде случаев можно использовать для коррекции поведения, «перевоспитания». Например, «отрицаловка», привыкшая всего добиваться укусами, может стать гораздо покладистее, попав в новые условия и посидев несколько недель в вольере. Для деприванта положительное подкрепление общением может оказаться куда более весомым стимулом, чем поощрение кормом. Заставить флегматичную собаку выполнять действие, кажущееся ей неинтересным, подносить, допустим, аппортировочный предмет, можно, лишив её общения. Получая минимум прогулок и внимания хозяина, флегматик будет готов работать только за счастье находиться рядом с хозяином.
(с) В.Н. Пустовойтов "Дрессировка собак неслужебных пород. Защита хозяина и личного имущества"lib.rus.ec/b/383493/read
читать дальшеВ "Большой игре" Киплинг играл на стороне противника, и то, как он относился к России, нетрудно узнать хотя бы из его (горячо любимого Достиком) романа "Ким". Но здесь - и в ряде других стихов - ему удалось, на мой взгляд, отразить идею Империи - не имеющей привязки к конкретной религии или национальности. Старая поговорка: "Империя погибает, когда погибает её последний солдат". Тогда и только тогда. Либертарианец Д.Травин, уже со своей колокольни, отразил эту мысль более прагматическим языком: империя - это бремя, за которое надо платить. И это весьма затратное бремя. Она живёт, пока есть чем платить, есть кому платить и есть те, кто готов платить. Когда всё это заканчивается и вместо этого начинаются разговоры о том, стоит ли овчинка выделки, не хватит ли кормить кого-то там, есть ли смысл отправлять людей, гробить людей, расходовать жизни, ресурсы, энергию, деньги, в конце концов; когда, в конечном итоге, прекращаются и дела и платежи и остаётся только усталость и разговоры, и хвастовство былым величием со стороны карликов, стоящих на плечах гигантов, - вот тогда, пожалуй, да. Тогда всё... Киплинг видел, как затухает его Империя. Этот процесс тоже не быстрый, и самой концовки он не застал, но "схватить" успел.
Разносится песнь мёртвых - над Севером, где впотьмах Все смотрят в сторону Полюса те, кто канул во льдах.
Разносится песнь мёртвых - над Югом, где взвыл суховей, Где динго скулит, обнюхивая скелеты людей и коней.
Разносится песнь мёртвых - над Востоком, где средь лиан Громко буйвол лакает из лужи и в джунглях вопит павиан.
Разносится песнь мёртвых - над Западом, в лживых снегах, Где стали останки на каждой стоянке добычей росомах, -
Ныне слушайте песнь мёртвых!
I
Мы так жадно мечтали! Из городов, задыхающихся от людей, Нас, изжаждавшихся, звал горизонт, обещая сотни путей. Мы видели их, мы слышали их, пути на краю земли, И вела нас Сила превыше земных, и иначе мы не могли.
Как олень убегает от стада прочь, не разбирая пути, Уходили мы, веря, как дети, в то, что сумеем дойти. Убывала еда, убегала вода, но жизнь убивала быстрей, Мы ложились, и нас баюкала смерть, как баюкает ночь детей.
Здесь мы лежим: в барханах, в степях, в болотах среди гнилья, Чтоб дорогу нашли по костям сыновья, как по вехам, шли сыновья! По костям, как по вехам! Поля Земли удобрили мы для вас, И взойдет посев, и настанет час - и настанет цветенья час!
По костям! Мы заждались у наших могил, у потерянных нами дорог Властной поступи ваших хозяйских ног, грома тысяч сыновьих сапог. По костям, как по вехам! Засеяли мир мы костями из края в край - Так кому же еще, как не вам, сыновья, смертоносный снять урожай?
...И Дрейк добрался до мыса Горн, И Англия стала империей. Тогда наш оплот воздвигся из вод, Неведомых вод, невиданных волн. (И Англия стала империей!)
Наш вольный приют даст братьям приют И днем, и глубокой ночью. Рискуй, голытьба, - на карте судьба, Не встретились там, так встретимся тут. (Днем или поздней ночью!)
Да будет так! Мы залогом тому, Что было сказано здесь. Покинув свой дом, мы лучший найдем, Дорога зовет, и грусть ни к чему. (И этим сказано все!)
II
Наше море кормили мы тысячи лет И поныне кормим собой, Хоть любая волна давно солона И солон морской прибой: Кровь англичан пьет океан Веками - и все не сыт. Если жизнью надо платить за власть - Господи, счет покрыт!
Поднимает здесь любой прилив Доски умерших кораблей, Оставляет здесь любой отлив Мертвецов на сырой земле - Выплывают они на прибрежный песок Из глухих пропастей дна. Если жизнью надо платить за власть - Господи, жизнью платить за власть! - Мы заплатили сполна!
Нам кормить наше море тысячи лет И в грядущем, как в старину. Нам, давным-давно пошедшим на дно, Или вам, идущим ко дну,- Всем лежать средь снастей своих кораблей, Средь останков своих бригантин. Если жизнью надо платить за власть - Господи, жизнью платить за власть, Господи, собственной жизнью за власть! - Каждый из нас властелин!
Перечитывал Экзюпери и наткнулся на несколько близких мыслей. Есть вещи, которые надо делать просто потому, что надо. А благодарности, гонорары, общественное обсуждение и дискуссии по этому поводу так же неуместны, как бурная эмоциональная реакция на то, что люди дышат, говорят и двигаются. читать дальшеЯ помню, как в один прекрасный день в Буэнос-Айрес прилетел директор агентства Гавас, полет был неимоверно трудным, и, сойдя с самолета, он решил, что порадует летчика, сказав: «Если бы вы знали, как господин Буйю-Лафон любит своих пилотов, как он им благодарен…» Пилот потерял дар речи и от обиды покраснел. Это что же? Три часа подряд он продирался со своим самолетом через грозу, разряды трещали чуть ли не в двадцати метрах, а он, яростно костеря все и вся, пробивался к земле, к аэродрому и все это ради какого-то типчика?! Постояв, пилот повернулся ко мне. «Буйю-Лаффон… Скажут же такую глупость!» И расхохотался. Бывают случаи, когда и благодарность неприлична. Например, рискуя собственной шкурой, я подобрал незнакомого летчика в Сахаре, и он благодарит меня за самоотверженность. Совершенно напрасно. Никогда мне не казалась его жизнь интереснее моей, я не дожил до такой степени уничижения. Он мне ничего не должен.
(с) А. де Сент-Экзюпери "Вокруг романов "Южный почтовый" и "Ночной полёт"", 1931 г. lib.rus.ec/b/343004/read Кстати, да.
"- Не лошадь, а конь. - Анна, прости меня пожалуйста, но сама ты конь. Лошадь - название биологического вида, конь устаревшее слово, которое теперь используется в терминологии казаков для обозначения мерина. Если хотите акцентировать пол животного, используйте слова жеребец и кобыла."
На следующей планете жил пьяница. Маленький принц пробыл у него совсем недолго, но стало ему после этого очень невесело. Когда он явился на эту планету, пьяница молча сидел и смотрел на выстроившиеся перед ним полчища бутылок — пустых и полных.
— Что это ты делаешь? — спросил Маленький принц. — Пью, — мрачно ответил пьяница. — Зачем? — Чтобы забыть. — О чем забыть? — спросил Маленький принц; ему стало жаль пьяницу. — Хочу забыть, что мне совестно, — признался пьяница и повесил голову. — Отчего же тебе совестно? — спросил Маленький принц, ему очень хотелось помочь бедняге. — Совестно пить! — объяснил пьяница, и больше от него нельзя было добиться ни слова. И Маленький принц отправился дальше, растерянный и недоумевающий. «Да, право же, взрослые очень, очень странный народ», — думал он, продолжая путь.