Наткнулся на любопытную статью в "Вопросах истории", пока читаю и знакомлюсь. Незнакомые факты, любопытные выводы. И ведь это XVII век, казалось бы, всё уже давно решено и расстановка сил ясна.. Даже если учесть, что это Новый Свет, а не Старый. Война между католиками и язычниками и здесь шла всерьёз, и ни те, ни другие не были ангелами в белых перчатках. Что в итоге? С одной стороны, все выжившие гуроны в итоге оказались крещёными, - новая религия позволила сохранить им этническую идентичность, избежать ассимиляции. С другой стороны, католическая миссия по факту оказалась разгромлена, а некогда мощная Гуронская конфедерация не смогла противостоять своим врагам-соседям, которые пользовались тем же оружием, но сохранили прежнюю мораль и способы ведения войны.
См.: Федин А.В. Иезуитская миссия у гуронов в Новой Франции в 1634-1650 гг.//Вопросы истории. 2010. № 10. С.116-130.
читать дальше. Габри, если это может показаться тебе неприятным, не смотри
Цитата не для того, чтобы кого-либо задеть, а для размышления..
С.126
"В ночь с 3 на 4 июля 1648 г. около тысячи ирокезов внезапно появились у миссии Сент-Жозеф. Большинство воинов отсутствовало, торгуя с французами, рыбача или находясь на тропе войны. Антуан Даньель только что закончил мессу, когда послышались крики нападающих и выстрелы. Отец Антуан призвал прихожан бежать, сам же вернулся в церковь, где начал крестить катехуменов. Затем он вышел из церкви и направился к ирокезским воинам. Пуля аркебузы убила его на месте. Враги несколько раз пронзили его тело копьями, а затем бросили останки в горящую церковь.
Большинство спасшихся бежало в миссию Сент-Мари, к этому времени ставшую самым укрепленным местом во всей Гуронии. Она была построена и защищена по всем правилам фортификации, кроме того, французы сумели переправить туда небольшое орудие, способное стрелять и ядрами, и картечью, а также отряд из восьми солдат.
По-прежнему в селениях гуронов царила христианская эйфория. Оппозиции миссионерам больше не было: "Всюду прогресс Веры превзошёл все наши надежды, большинство умов, даже прежде самых жестоких, стали настолько послушными и покорными к проповеди Евангелия, что стало достаточно очевидно, что Ангелы потрудились здесь намного больше, чем мы". С весны 1648 по весну 1649 г. было крещено 1700 индейцев.
16 марта 1649 г. еще один ирокезский отряд появился у деревни Сент-Луи, где находились Бребёф и Габриэль Лалеман, племянник Жерома Лалемана, прибывший в Гуронию всего полгода назад. Оба иезуита отказались бежать, и остались, чтобы помочь раненым и защитникам. У Бребёфа было предчувствие смерти, как позже стало известно из его духовных записок. Ирокезы взяли миссионеров в плен. Послав разведчиков к Сент-Мари, они предались развлечению: казни двух иезуитов.
Первым был Бребёф. Страдания начались в первом часу ночи 17 марта: побои, вырывание кусков мяса, которые жарили и ели на глазах у жертвы, горящие угли и пепел, брошенные в раны, ампутация губ и языка, чтобы помешать словам утешения, пояс из смолистой коры, зажжённой вокруг талии, ожерелье из раскаленных топоров на животе и на спине, и, наконец, скальпирование головы. Был также опробован доселе неизвестный вид казни, когда окрещенный гурон-ренегат вылил три ведра кипятка на голову и тело Бребёфа, чтобы обеспечить ему, как он сказал, вечное блаженство. Сердце 56-летнего человека не выдержало к четырём часам. Тогда ему вскрыли грудную клетку, чтобы вырвать его, сварить и съесть. С шести часов, после небольшого отдыха, ирокезы занялись Габриэлем Лалеманом, который в свои 38 лет и в руках опытных палачей смог продержаться до девяти часов утра. Он получил удар топора по левому уху. В глаза ему были вставлены горящие угли. У него также вырвали и съели сердце.
После казни ирокезы двинулись на Сент-Мари, однако к этому времени большинство других селений, прежде всего Оссоссане, смогли собрать военный отряд, который перехватил ирокезов на подступах к миссии и обратил их в бегство. Однако эта победа уже ничего не могла изменить. Пока большинство воинов Оссоссане преследовало отступающих ирокезов, в поселке началась паника, инспирированная слухами о гибели всех воинов от рук врага. Глубокой ночью жители одного из самых многочисленных селений гуронов бежали по снежным дорогам в горы петунов. Исчезновение этого оплота вызвало миграцию более мелких деревень и поселков страны. "Менее чем за пятнадцать дней, наш Дом Сент-Мари увидел себя обнаженным со всех сторон, и единственным, оставшимся стоять в этих местах ужаса, полностью открытый налётам врага".."
С.128
"Сложно однозначно согласиться с выводами таких историков, как Триггер или Дженнингс, что именно создание иезуитской миссии у гуронов стало основным фактором гибели этого народа. Они оба настаивают на том, что миссионеры принесли с собой в Гуронию болезни, с одной стороны, и фракционность (раскол между гуронами, принявшими крещение и оставшимися язычниками), которые фатально ослабили конфедерацию перед лицом ирокезов. Иезуитский историк Л.Кампо, полемизируя с ними, доказал, что оспа была получена гуронами в их ежегодных вояжах во французскую колонию для торговли, а религиозные противоречия так и не привели ни к одному реальному расколу не только племени, но даже деревни. Более того, именно христианство стало одним из консолидирующих факторов, например, у тех гуронских поселений, жители которых были полностью переселены ирокезами на территорию Лиги, где, благодаря этому, гуроны сохранили не только свою этническую идентичность, но и сами занялись активным прозелитизмом среди победителей. Более того, анализ "Иезуитских реляций" показывает, что процессы этнической консолидации, как и процессы дифференциации и фракционности, были зафиксированы иезуитскими наблюдателями еще в 1635 - 1636 гг., особенно в связи с проведением последнего Праздника Мёртвых 1636 г., периодического (раз в 12 лет) массового перезахоронения предков, приведшего к настоящему расколу нескольких деревень. Ни о каком серьезном влиянии христианства на общество гуронов тогда говорить еще не приходилось.
С другой стороны, нельзя отрицать, что присутствие миссионеров стало одним из важных факторов разгрома гуронов. И дело здесь скорее не в объективных, а в субъективных причинах. Паника, охватившая главные, хорошо укрепленные и многочисленные поселения (такие, как Оссоссане), оставленные без боя, демонстрировала фундаментальные изменения в мировоззрении гуронов, некую потерю главных ориентиров, до того придерживающихся традицией, требующих кровной мести, воинской доблести, безжалостности, даже жестокости к поверженному врагу. С того момента, когда большая часть нации стала сторонницей христианских заповедей, пропагандируя новый образ жизни, связанный с отказом от пыток, ксенофобии и всего того, что помогало выжить в условиях тотальной войны, она была обречена."