Оказывается, в русском языке есть слово, передающее сущность еды, можно сказать, ее дух. В некотором метафизическом смысле сытность.
Это слово — спорынья, она же споринá, она же спорня, испор, спорыш. Кроме сущности еды, согласно Далю, означает успех, удачу, выгоду, прок, рост. Вошедший в дом приветствует хозяев: "Спорынью в квашню!", а те ему отвечают: "Сто рублей в мошну!" Слово произошло от полного омонима "спорынья", означающего определенного паразита на ржи, от которого в колосе появляются черные зерна, мало пригодные в пищу. Зато, согласно Далю же, "зерно вырастает втрое, да притом от него квашня хорошо подымается, отчего и название спорынья". Коркой хлеба со спорыньей можно семью накормить, а маленьким караваем, досыта десятерых мужиков.
Спорынью у крестьян воровали специальные ведьмы особым способом. В русском фольклоре есть один распространенный сюжет про таких ведьм; кроме того, многие крестьяне их видели собственными глазами, и уж точно почти все видели результаты их деятельности.
Такая же сущность еды, судя по описаниям, имеется и в шотландской бытовой мифологии. Роберт Кирк в трактате "Тайное содружество" (XVII в.) пишет про fairy:
Пищу, которую они воруют у нас, они переносят в свое жилище тайными путями, подобно тому как некоторые искусные женщины забирают у соседских коров самую сущность молока с помощью соломинки, а если дом далеко, прибегают к волшебству или рисуют привязанный к палке подойник, который доставит молоко на такое расстояние, что там и рев быка не услышат. Сыр, изготовленный из остатков такого молока, плавает в воде, как пробка. Вернуть похищенное можно, только выбранив подозреваемых в колдовстве или заставив их противодействующими заклинанями вернуть украденное во имя Бога — или своего господина. Но даже капля материнского навоза, размазанная вокруг рта теленка до того, как он примется сосать, предотвратит подобное воровство.
Сущность еды, о которой пишет Кирк, называется "фойсон", или "торадх".
Вот сказка про Арендатора из Окрикана, у которого fairy воруют фойсон:
Арендатор фермы в Окрикане в Стретэйвоне однажды искал своих коз на холме в Гленливете и внезапно обнаружил, что заблудился в густом тумане. Он проблуждал до вечера и уже совсем отчаялся, когда заметил неподалеку огонек. Он поспешил в ту сторону и увидел странное строение. Дверь была открыта, и он вошел, но, к своему изумлению, встретил там женщину, на чьих похоронах недавно был. От нее он узнал, что это жилище фей, у которых она ведет хозяйство. И его единственная возможность спастись — это получше спрятаться, для этого она указала ему укромный уголок. Вскоре пришли обитатели дома и стали требовать еды. Один сухой старик напомнил им о скареде, так назвал он арендатора из Окрикана, который с помощью заклинаний, выученных у старой бабки, лишил их законной доли своего имущества. «Сейчас его нет дома, он ищет коз, наших помощников, а его домочадцы пренебрегают заклинаниями, так что пойдем и съедим на ужин его любимого быка». Говоривший был Томасом-Рифмачом, и все единодушно одобрили его план. «А где мы возьмем хлеба?» — спросил один. «Заберем свежеиспеченный хлеб, — ответил Томас. — Его жена забыла перекрестить первую лепешку». Сказано — сделано. Быка привели и зарезали на глазах у хозяина. Пока они занимались приготовлением ужина, женщина помогла арендатору бежать.
Туман арссеялся, и при свете луны он быстро добрался до дому. Его жена поставила на стол корзину только что испеченных лепешек, кувшин молока и позвала его ужинать. Но мысли фермера крутились вокруг быка, и первое, что он спросил, кто пас скот этой ночью. Затем он спросил сына, не забыл ли тот прочитать заклинания, и тот признался, что забыл. «Увы! Увы! — воскликнул фермер. — Нет больше моего моего любимого быка». — «Как такое может быть? — спросил один из его сыновей. — Не прошло и двух часов, как я видел его живым и здоровым». — «Феи съели его на ужин! — закричал отец. — Приведите быка сюда». Бедного быка привели, и хозяин, обругав тех, кто пас его несчастную скотину, зарезал его, оттащил тушу к склону холма, куда отнесли и хлеб. Там они и лежали нетронутыми, потому что фермер велел следить, чтобы ни собака, ни кошка близко не подходили к тому месту.
UPD: А вот заметка про еврейский фойсон: community.livejournal.com/tykywak/29183.html
И про якутский: community.livejournal.com/tykywak/36537.html
См.: tykywak.livejournal.com/12683.html
Это слово — спорынья, она же споринá, она же спорня, испор, спорыш. Кроме сущности еды, согласно Далю, означает успех, удачу, выгоду, прок, рост. Вошедший в дом приветствует хозяев: "Спорынью в квашню!", а те ему отвечают: "Сто рублей в мошну!" Слово произошло от полного омонима "спорынья", означающего определенного паразита на ржи, от которого в колосе появляются черные зерна, мало пригодные в пищу. Зато, согласно Далю же, "зерно вырастает втрое, да притом от него квашня хорошо подымается, отчего и название спорынья". Коркой хлеба со спорыньей можно семью накормить, а маленьким караваем, досыта десятерых мужиков.
Спорынью у крестьян воровали специальные ведьмы особым способом. В русском фольклоре есть один распространенный сюжет про таких ведьм; кроме того, многие крестьяне их видели собственными глазами, и уж точно почти все видели результаты их деятельности.
Такая же сущность еды, судя по описаниям, имеется и в шотландской бытовой мифологии. Роберт Кирк в трактате "Тайное содружество" (XVII в.) пишет про fairy:
Пищу, которую они воруют у нас, они переносят в свое жилище тайными путями, подобно тому как некоторые искусные женщины забирают у соседских коров самую сущность молока с помощью соломинки, а если дом далеко, прибегают к волшебству или рисуют привязанный к палке подойник, который доставит молоко на такое расстояние, что там и рев быка не услышат. Сыр, изготовленный из остатков такого молока, плавает в воде, как пробка. Вернуть похищенное можно, только выбранив подозреваемых в колдовстве или заставив их противодействующими заклинанями вернуть украденное во имя Бога — или своего господина. Но даже капля материнского навоза, размазанная вокруг рта теленка до того, как он примется сосать, предотвратит подобное воровство.
Сущность еды, о которой пишет Кирк, называется "фойсон", или "торадх".
Вот сказка про Арендатора из Окрикана, у которого fairy воруют фойсон:
Арендатор фермы в Окрикане в Стретэйвоне однажды искал своих коз на холме в Гленливете и внезапно обнаружил, что заблудился в густом тумане. Он проблуждал до вечера и уже совсем отчаялся, когда заметил неподалеку огонек. Он поспешил в ту сторону и увидел странное строение. Дверь была открыта, и он вошел, но, к своему изумлению, встретил там женщину, на чьих похоронах недавно был. От нее он узнал, что это жилище фей, у которых она ведет хозяйство. И его единственная возможность спастись — это получше спрятаться, для этого она указала ему укромный уголок. Вскоре пришли обитатели дома и стали требовать еды. Один сухой старик напомнил им о скареде, так назвал он арендатора из Окрикана, который с помощью заклинаний, выученных у старой бабки, лишил их законной доли своего имущества. «Сейчас его нет дома, он ищет коз, наших помощников, а его домочадцы пренебрегают заклинаниями, так что пойдем и съедим на ужин его любимого быка». Говоривший был Томасом-Рифмачом, и все единодушно одобрили его план. «А где мы возьмем хлеба?» — спросил один. «Заберем свежеиспеченный хлеб, — ответил Томас. — Его жена забыла перекрестить первую лепешку». Сказано — сделано. Быка привели и зарезали на глазах у хозяина. Пока они занимались приготовлением ужина, женщина помогла арендатору бежать.
Туман арссеялся, и при свете луны он быстро добрался до дому. Его жена поставила на стол корзину только что испеченных лепешек, кувшин молока и позвала его ужинать. Но мысли фермера крутились вокруг быка, и первое, что он спросил, кто пас скот этой ночью. Затем он спросил сына, не забыл ли тот прочитать заклинания, и тот признался, что забыл. «Увы! Увы! — воскликнул фермер. — Нет больше моего моего любимого быка». — «Как такое может быть? — спросил один из его сыновей. — Не прошло и двух часов, как я видел его живым и здоровым». — «Феи съели его на ужин! — закричал отец. — Приведите быка сюда». Бедного быка привели, и хозяин, обругав тех, кто пас его несчастную скотину, зарезал его, оттащил тушу к склону холма, куда отнесли и хлеб. Там они и лежали нетронутыми, потому что фермер велел следить, чтобы ни собака, ни кошка близко не подходили к тому месту.
UPD: А вот заметка про еврейский фойсон: community.livejournal.com/tykywak/29183.html
И про якутский: community.livejournal.com/tykywak/36537.html
См.: tykywak.livejournal.com/12683.html